«Домой я приеду, когда в афганских горах снег растает, а затем снова выпадет. Мне и 20 летие отмечать в армии», - написал родным из Баграма в марте 1984 года сержант Дмитрий Коряков. А еще Дима признавался, что ему часто снится возвращение домой.
Паренек из Нижнего Тагила не вернется в любимый город. За месяц до своего двадцатого дня рождения он будет тяжело ранен. Через шесть дней перестанет биться его молодое сердце.

В ЧАРИКАРСКОЙ «ЗЕЛЕНКЕ»

Дима умирал, но он еще жил, и жила надежда. Скоротечный бой в Чарикарской «зеленке» закончился трагически для Дмитрия Корякова. Десантники, отбиваясь гранатами, уносили на плащ-палатке своего сержанта. «Духи» наступали плотно, но русский Бог хранил ребят. Потом, после операции, военный врач сказал им: «Вымойте сапоги и проходите в реанимацию. Он живет благодаря молодому, крепкому сердцу». Чудо длилось всего шесть дней. 28 июля Дима умер. До приказа об увольнении в запас оставалось 59 дней...
Операция в Чарикарской «зеленке» для сержанта Дмитрия Ко-рякова была тридцать девятой по счету. Кто служил в 345-м отдельном гвардейском парашютно-десантном полку, тот знает цену этой цифре. Выжить - уже подвиг! А Дима прошел и Саланг, и Панд-жшерское ущелье. И везде был первым среди сослуживцев. Первым, разумеется, в бою. Как и на этот раз.
22 июля 1984 года парашютно-десантная рота прочесывала кишлак в районе населенного пункта Чарикар. Огонь атаковавшего противника был внезапным. В сложной обстановке сержант Коряков не растерялся. Он умело организовал оборону и прикрыл отход товарищей. Снайперская пуля попала ему в левый висок, когда он покидал дом, ставший укрытием для десантников.

«АФГАНИСТАН - ЭТО НЕ ТАК СТРАШНО»

Через 21 год после гибели Димы его родители будут смотреть фильм «9 рота». На экране творился ад, и все горело вокруг. И падали на каменистую афганскую землю солдаты 345-го отдельного гвардейского парашютно-десантного полка. Баграмско-го полка ВДВ, в котором служил Дима.
Но еще перед началом показа фильма в кинотеатре «Родина» инвалид афганской войны и боевой товарищ Дмитрия, кавалер ордена Красной Звезды и медали «За отвагу» Александр Боровиков попросил встать родителей сержанта Корякова. Сотни зрителей-та-гильчан увидели людей, для кого эта страшная беда - не кино и кто заплатил самую дорогую цену.
«Здравствуйте, мои дорогие, родные мама, папа и сестренка Оксаночка! Во-первых, хочу поздравить с Днем рождения Ок-саночку, а заодно и всех с праздником Победы. Во-вторых, я попал в Афганистан. Только не волнуйтесь, это не так страшно, как рассказывают на гражданке. Знаете, с кем я вместе служу? Может, помните Олега Зудова, мы вместе с ним учились в технаре. Сейчас служим в одной роте, - написал сын в своем первом письме из Баграма. - Пейзаж здесь красивый. Вокруг тебя только горы, которые упираются или находятся выше облаков. Говорят, будем лазить на них».
Горы станут для командира отделения, сержанта Дмитрия Коря-кова местом боевой работы. Русский человек по- другому к войне не относится. Юношеская романтика от встречи с незнакомым и загадочным миром Востока прошла после первого рейда. Солдатский труд на войне - это смертельная усталость, пот, кровь, потеря боевых товарищей. И уже не важно, какой высоты перед тобой горы. Думаешь об одном - как выполнить боевую задачу и уберечь людей.
На один из участков перевала Саланг десантура выдвинулась для занятия господствующих высот с целью обеспечения прохождения колонн с продовольствием и медикаментами. Рота, поднимавшаяся первой, напоролась на засаду, которую устроил полевой командир Гульбеддин. Душманы подпустили десантников на тридцать-сорок метров и открыли огонь. Появились раненые. Требовалось ударить по «духам» с тыла. В обход пошел взвод, где заместителем командира был Дима Коряков.
Вспоминает Олег Зудов: «Взвод свою задачу выполнил. «Духов» выбили, но перестрелка продолжалась. Раненых ребят необходимо было спустить с горы на броню. Среди них был и наш земляк Андрей Дедюхин, у которого в двух местах была перебита нога. Мы оставались на месте. Когда к нам на плащ-палатке спустили Де-дюхина, мы с Димой доставили его к броне».
Боевое товарищество - это кодекс чести, святое понятие для десанта. Жаль, что из нашей разговорной речи ушло благородное слово «рыцарь». Не надо стыдиться высоких понятий, если они - духовная суть человека. Дима был истинным рыцарем духа. В свои девятнадцать лет он мог презреть опасность, не дрогнуть перед лицом смерти, если боевые товарищи оказались в беде. Это он доказал не раз.
Подразделение 1-го батальона 345-го полка бросили в Панджшерское ущелье уже на излете начавшейся 19 апреля 1984 года операции против формирований Ахмад Шаха Масуда. Бой начался неожиданно и в невыгодных для десанта условиях. После длительного перехода по заснеженным перевалам - и попасть в засаду! На сравнительно небольшом каменистом пятачке десантники оказались, как в мешке. Почти сразу погиб комбат, капитан Владимир Федоров, для которого операция была первой. Перебило ноги лейтенанту медицинской службы Евгению Козлову. Остаться без комбата и врача! Да еще тринадцать раненых. Четырнадцатым стал Олег Зудов, которому пуля ударила в ногу.
Эх, Олежка! Не видать бы тебе белого света и не стать отцом двух ребятишек, если бы не Дима. Видно, Бог и судьба послали его тебе. В горячке перестрелки Олега потеряли из виду, когда он, раненный в ногу, лежал у скалы, отстреливался и истекал кровью. Его увидел Дмитрий, управлявший боем своего взвода. Он-то и поднял его на площадку, где лежали другие раненые.
Ночью рота, которой командовал капитан Кравченко (впоследствии Герой Советского Союза), зашла душманам в тыл и атаковала их. Димка, ушедший в темноту, уничтожил расчет безоткатного орудия. А утром он сопровождал раненых на вертолете Ми-8 до госпиталя. На прощание Дима сказал Олегу: «Месяца через три увидимся».
Больше они не увидятся. После госпиталей Баграма, Ташкента, Свердловска Олега Зудова комиссуют. Ему будет больно не от ран, а от сознания того, что он не с ребятами, не с Димой, с которым столько прошли.

«БАГРАМСКАЯ ДОЛИНА - САМАЯ ЛУЧШАЯ»

С самого начала 1984-го они почти не выходили из боевых операций. Со своим прежним комбатом, майором Василием Пименовым, ставшим впоследствии Героем Советского Союза, в феврале ходили по газнийской дороге в провинцию Пактика на Ургун и Ургун-кала -дикие и зловещие места рядом с Пакистаном, над которыми был сбит советский боевой самолет. «Марш хоть и горки меньше, зато холоднее. И вообще, наша баграмская долина — самая лучшая».
Письма, которые Дима отправлял родным в июне-июле 1984 года, дышат одним - скорым возвращением домой. Этим жили и его родные. «Батя, а ты поставил вишневочку, как обещал? Я приеду и попробую твое производство, - с юмором сообщал сын отцу. - А еще мы поедем с тобой на рыбалку и охоту».
Дима тосковал по дому, лесам и озерам родного края. Эта тоска разлита по всем его солдатским письмам. В октябре-ноябре 1983 года он после желтухи будет лечиться в госпиталях Самарканда и Азадбаша. Ему предложат остаться служить в СССР, а он вернется в Афганистан: «Там воевать некому», - напишет в своем письме. Дима уцелеет в ущелье Над-жраб и на Саланге, вернется невредимым из рейда к пакистанской границе и из Панджшерско-го ущелья. Но злой рок настигнет его в Чарикарской «зеленке», будь она проклята.
Та операция в Чарикарской «зеленке», всего в 30 км от Баграма, не многим отличалась от других, ей подобных. 2-я рота 1-го батальона 345-го парашютно-десантного полка должна была прочесать кишлак, где по данным разведки, могли находится «духи». Саша Боровиков уходил в рейд вместе с земляком Димой Коря-ковым. Он вспоминает: «Кишлак мы прочесали почти до конца и не обнаружили ни жителей, ни «духов», кроме одного старика да оставленной еще теплой еды в домах. Комбат приказал мне доложить по рации в полк, что кишлак чист. Только начали докладывать -завязалась стрельба. Душманы атаковали нас со стороны кукурузного поля, которое начиналось за последним домом. В него-то мы и забежали, стали отстреливаться. Мне сказали: «Сиди в углу и не высовывайся, связь нужна».
Через некоторое время мы стали отходить к броне, оставленной за полтора километра до селения. По сути, и наше подразделение, и разведрота попали в засаду. «Духи» уже начали нас обходить, пытаясь ударить во фланг. Тут я и услышал крик: «Коряков ранен!» Отбиваясь от наседающих моджахедов, ребята несли на плащ-палатке Диму с перевязанной головой. Мы смогли отойти к броне, которая развернулась и открыла огонь по противнику. Дима, которого доставили в баг-рамский госпиталь, умер через шесть дней.
В этой же Чарикарской «зеленке» спустя восемь месяцев, 13 марта 1985 года, я подорвался на противопехотной мине. До дембеля мне оставалось полгода». Как давно это было! Нет страны,ны, которая послала Диму в Афганистан. Сегодня в Афганистане идет другая война, конца которой не видно. Но мирная жизнь творится по своим, человеческим, законам. Подрастают сыновья Оксаны - Дима и Сережа. Не забывают родителей погибшего боевого товарища ребята-«афганцы» 345-го отдельного гвардейского парашютно-десантного полка. Возглавляемый «афганцем» Андреем Банниковым Нижнетагильский городской центр реабилитации воинов-инвалидов локальных войн помог Коряковым в ремонте крыши дома. В их квартире радуют глаз три новеньких пластиковых окна. «Это мы поставили на деньги, которые закрытое акционерное общество «Таганский ряд», возглавляемое Анатолием Никифоровым и Виктором Тестовым, уже много лет выделяет нам, семьям погибших, - рассказывает Василий Павлович. - Вот и накопили с женой. Теперь даже при слабо греющих батареях у нас тепло. Спасибо ре-бятам-«таганцам» за внимание и поддержку».
Маленький Сережа знает своего дядю только по фотографии. Пройдут годы, и ему расскажут, каким был Дмитрий, о чем мечтал и как геройски воевал. Но только пусть самому Сереже никогда не придется идти под пули. Не для войны матери рожают сыновей.

Полковник Владислав МАЙОРОВ Ирина МАЙОРОВА